 | СТИХИ А.ШИШКИНА |
|
"МОЙ ОЧАГ ВСЕХ ОЗЯБШИХ СОГРЕЕТ..."
* * *
Дайте! Дайте мне точку опоры!
Только точку. Не нужен рычаг.
Я не стану сворачивать горы,
Разложу возле точки очаг.
Пусть Вселенная будет на месте -
Я не стану разваливать мир.
Я не сволочь, не трус и не бестия,
И претит мне словечко - "кумир"...
Не нужна мне дешёвая слава.
Просто жить надоело в бегах
И имею я полное право
Жить, как речка. В своих берегах.
Дайте точку опоры! Скорее!
Жизнь и так коротка, словно миг.
Мой очаг всех озябших согреет,
Я откликнусь на зов и на крик...
Надоели извечные споры,
Надоел перед будущим страх...
Всё, что нужно мне - точка опоры
Чтобы твёрдо стоять на ногах!
* * *
Я приехал! Я снова дома!
Я стою и любуюсь вновь,
Как с плотины летит Тулома -
Моя северная любовь.
Полыхают в ночи рябины,
Не от них ли светло, как днём?..
И кричит мне вода в турбинах:
- Эй, с приездом! Ну, как?.. Живём!.
Я приехал. Я снова дома.
Я стою и любуюсь вновь,
Как с плотины летит Тулома -
Моя северная любовь!
* * *
Нас только двое: я и ночь.
И вижу я в своей тетрадке -
Несуществующую дочь
В несуществующей кроватке.
И руки маленькой жены
Легли тихонько мне на плечи...
Они теплы, они нужны,
Мне с ними радостней и легче...
Часы за стенкой тихо бьют -
Бим-бам, бим-бам, бим-бам - четыре.
Несуществующий уют,
В несуществующей квартире...
* * *
Мы давно повзрослели,
Возмужали давно,
Стали взрослыми ели
В парке, возле кино...
Но заветное средство
Время вспять повернёт -
Из далёкого детства
Загудит пароход.
Сизой чайкой вначале
Промелькнёт он вдали,
Позовёт на причалы
Провожать корабли
И в туманные дали
Нас с тобой уведёт...
Он достоин медали,
Детский наш пароход.
Хоть и стали мы старше,
Той поры не стереть...
Море - молодость наша -
Не даёт нам стареть...
* * *
Я помню братские могилы...
Был митинг, тысячи людей...
Лил дождь и эхо разносило
Салюта гром по всей гряде
Насквозь промокших Кольских сопок...
Холодный северный туман,
Как дым из корабельных топок,
Меж ними стлался... Не Сарьян,
Не радость ярких акварелей -
Священной памяти слова
С трибуны низенькой летели.
Чуть пробивалася трава:
Была весна, и в День Победы
Я видел слёзы у людей...
И были головы их седы,
Как оперенье лебедей.
* * *
Я не носил фуражку со звездой
И не был перетянут портупеей,
И с глазу на глаз не был я с бедой,
С бедою той, что всех страшней и злее,
Я слышал канонаду лишь в кино,
В атаку шёл, отца рассказы слыша,
Нe ощущал, что небо смертью дышит,
Я не был там, где ради жизни - смерть.
Где познаётся кровью вкус Победы,
Где строй людей - карающая твердь,
Которой не страшны любые беды.
Где человек сражался и любил.
Назло снаряду, бомбе, пуле, мине -
Я не был там.
И всё же там я был,
С моим отцом, мечтающим о сыне.
СТРОИТЕЛЯМ СЕВЕРСКА
"Здравствуй, мама! Я жив и здоров.
Извини за молчанье - работа.
Я пишу при свете костров...
Знаю, плачешь... Не надо, ну, что ты.
Ты бы знала, как здорово тут,
Только вот комары донимают.
Знаешь, мам, подождёт институт -
Тут такие дела затевают!
Представляешь: города нет,
Лишь тайга, без конца и без края.
А закроешь глаза - вдруг свет,
И дома, как грибы вырастают.
Я тайком и название дал,
Получилось оно неброским.
Думал-думал, гадал-гадал
И назвал наш город - Берёзки.
Знаешь, мама, ни с чем не сравнить
Красоту сибирской берёзы...
А весною соку попить...
Он прозрачный совсем, как слёзы.
Мам, ну, ладно! Целую тебя.
Рассветает. Работа скоро.
Компривет тебе от ребят,
И поклон посылает город!"
* * *
Искрятся шпаги солнечных лучей.
Проснулся город радостно, без лени.
На площади забил людской ручей -
Шагают люди разных поколений.
Мой город встал, усталость, сбросив с плеч,
Глядится в Томь глазами синеокими.
И всё быстрее начинают течь
Проспект-река и улицы-притоки.
Я заявляю искренне вполне:
Считаю Северск самым милым домом!
Вот почему, наверно, утром мне
Все люди удивительно знакомы.
ОТЦУ
Жизнь - коротка.
Ты вспыхнул, как болид,
Ушёл нелепо и до боли рано.
И до сих пор открыта и болит
На сердце кровоточащая рана.
Но ты ко мне приходишь каждый день...
Откуда? Из какого измеренья?
Вот и сейчас твоя упала тень
На начатое мной стихотворенье.
Я чувствую тепло твоей души,
Души огромной, честной и доступной...
Как хорошо, отец, что ты решил
Идти за мной по жизни неотступно.
Вот и приходишь ты. И если тяжело -
С тобою мне ни чуточки не страшно.
С тобою нипочём любое зло,
Каким бы цветом ни было окрашено.
Ты каждый день мне даришь доброту...
Её всегда для многих остаётся.
Наступит миг... Перешагну черту...
Но наша нить с тобою не порвётся.
Ты помнишь дни рождения свои?
Я помню. Веселились и смеялись.
В тебе веселья было на двоих...
А вот теперь - годами мы сравнялись.
Как это страшно - вспыхнуть, как болид,
Уйти нелепо и до боли рано...
И до сих пор - открыта и болит
На сердце кровоточащая рана.
* * *
Меж дворов дожди косые,
И в осеннем полусне
Загрустившая Россия
Вспоминает о весне.
О весеннем первом громе
Вспоминает в полудреме,
О весеннем первом плуге
Вспоминает, как о друге.
Вкусный хлеб из русской печки,
Добрый голос человечий,
Тихо песню выводящий,
Тёплый голос, чуть грустящий.
В песне той слова простые
И мелодия грустна...
В ней - душа твоя, Россия.
Не грусти! Придёт Весна!
ДА, МЫ БЫЛИ КОГДА-ТО...
Ах, как хочется бросить всё,
к чёртовой матери!
И умчаться подальше, куда-нибудь в глушь,
Чтоб дорога казалась весёлою скатертью,
И вертелась в башке беззаботная чушь...
Чтоб колёса на стыках - тук-тук -
стуком-постуком,
Чтоб гулять по перронам
больших городов...
Кто бы сделал меня вновь
мечтающим отроком,
Сбросив тройку десятков прожитых годов?
Всё начать бы по новой!
То-то было бы - здорово!
Только всё это - бред
и несбыточный сон...
Ничего не осталось от прежнего норова,
И распалась давно
стая "белых ворон".
Да. Мы были когда-то
"воронами белыми".
Мы летали по бывшей великой стране,
Были юными, славными,
дерзкими, смелыми
И себя не топили в дешёвом вине.
Мы романтикой были под горло накачаны
И срывалися с мест -
лишь бы знак кто подал.
Так судьбою, наверное, было назначено,
Что тянул нас магнитом в дорогу вокзал.
И вставали дома, города, гидростанции -
Мы везде оставляли
свой маленький след...
Кто же нас запихнул
в наши тесные панцири,
Из которых и вылезть - желания нет?..
Нынче строят дворцы,
строят дачи и офисы,
Богатеет счастливый российский народ...
За костром и романтикой
больше не просится,
А, закрывшись на кухне,
жуёт бутерброд...
Где вы там, где годочки,
до боли счастливые?
Вынь из сердца и книгу свою полистай.
И слетятся весёлые, жутко крикливые.
Те вороны далёких, распавшихся стай...
* * *
Летят бездумно прожитые дни...
Ты без царя, без чёрта и без Бога...
А впереди - размытая дорога
И в никуда манящие огни.
А позади - надгробия друзей,
А позади - родительские ласки...
Страна - анатомический музей,
Где вместо лиц - смеющиеся маски.
От эйфории голову саднит,
А я не жду летального итога...
Меня влекут зовущие огни
И в никуда бегущая дорога.
* * *
Был тесен гроб, немного жал с боков,
Но всё же состоялись похороны.
И голосами добрых мужиков
Хрипели под Высоцкого вороны.
Пролился с неба моросящий душ.
Как будто бы звуча с одной пластинки,
Друзья-враги несли над гробом чушь,
Чтоб поскорей отпраздновать поминки.
Последний гвоздь,
последний ком земли...
Я - там, внизу, но рано ставить точку.
Пусть смерть моя скомандовала: "Пли!" -
Она взяла не жизнь, а оболочку.
Парю меж сосен, в окруженьи душ,
Осваиваю новое обличье.
Все души - разные: одни черны, как тушь,
Другие - дружелюбны и приличны.
А на земле - табличка. Даты две -
Тогда родился и тогда скончался...
Дождинок слёзы искрятся в траве,
И ветер в соснах снова разыгрался.
Ах, ветер, ветер... Радуйся, - резвись!
Кричите громче, добрые вороны!
Меня влечёт!.. Влечёт куда-то ввысь!
Я замер в ожидании разгона...
И голосами добрых мужиков
В последний раз мне крикнули вороны,
И я - лечу!.. Свободно и легко!..
К Всевышнему, в невиданное лоно!..